В результате разрушительного землетрясения, которое произошло в Турции и на севере Сирии 6 февраля, погибли более 42 тыс. человек и бесчисленное количество получили травмы. Это вызвало ужас и огромное сочувствие во всем мире. «Предложения помощи от ста стран, 7846 спасателей из 77 стран на месте», – заявил турецкий МИД по завершению первой недели спасательных работ. Хотя Турция восприняла каждый из этих жестов с благодарностью, одна страна имеет особое значение: среди государств, оказавших помощь первыми, была соседняя Греция. В последнее время общение между этими странами происходило в настолько агрессивной манере, что некоторые аналитики предполагали возможность вооруженного конфликта. «Мы можем прийти однажды, ночью, неожиданно», – неоднократно говорил турецкий президент Реджеп Эрдоган, поглядывая на близлежащий Греческий архипелаг. В декабре он угрожал нанести удар по Афинам новыми ракетами «Тайфун» турецкого производства, если Греция не будет «вести себя тихо». В ответ разъяренные греческие политики заявили, что Турция ведет себя скорее как Северная Корея, чем как страна – союзник НАТО. Заявления сопровождались резкими интонациями в медиа обеих стран.

После катастрофы на крайнем юго-востоке Турции все это временно отошло на второй план: ведущие греческие политики выразили соболезнования. Впервые за много месяцев Эрдоган принял телефонный звонок греческого премьер-министра Кириакоса Мицотакиса – после заявлений многомесячной давности о нежелании когда-либо с ним разговаривать. Через неделю после землетрясения министр иностранных дел Греции Никос Дендиас посетил место трагедии бок о бок со своим турецким коллегой Мевлютом Чавушоглу. «Поддержка со стороны Греции не прекратится на этом», – сказал он. «Греция сделает все для помощи Турции, то ли в двустороннем порядке, то ли как член ЕС». Чавушоглу поблагодарил за «сверхчеловеческие усилия» – было видно, что подключились не только спасатели, но и все греки. 

Это так: во многих греческих городах люди стояли в очередях к пунктам сбора помощи. Социальные медиа пестрели турецкими и греческими флажками под Twitter-сообщениями о сочувствии и поддержке. Греческие газеты, обычно довольно беспардонные в риторике, призывали помогать, рассказывали о греческих командах спасателей и размышляли о возможности перезагрузки греческо-турецких отношений. Турецкая Hürriyet, которая, в свою очередь, обычно красноречиво выступает против греческих политиков, написала на своей первой полосе большими буквами: «Efcharisto poli» – «Искренне благодарим».

Исторические события также происходят с другим соседом: Армения прислала помощь, и впервые за 35 лет был открыт Аликанский пограничный пункт – по иронии судьбы в тот раз через него доставлялась турецкая помощь во время землетрясения на армянской стороне. Двусторонние отношения напряжены не только из-за османского геноцида армян, который Турция не признает, но и из-за турецкой военной поддержки Азербайджана в недавнем конфликте.

Многие в эти дни вспоминают 1999 год

Многие в эти дни вспоминают 1999 год: сближение, которое тогда произошло после не менее страшных подземных толчков на западе Турции, вошло в историю как «дипломатия землетрясения». Это событие также положило начало направлению исследований конфликтов, которые с тех пор призваны выяснять, при каких условиях подобные стихийные бедствия могут способствовать положительным сдвигам в межгосударственных отношениях. Например, анализировались шансы на диалог между Соединенными Штатами и Ираном после землетрясения на юго-западе Ирана, унесшего жизни 25 тыс. человек в 2003 году, или влияние землетрясения 2005 года в Кашмире, во время которого погибло 86 тысяч, на индийско-пакистанские отношения.

Но ни в одном случае не было зафиксировано разворота на 180 градусов, как после землетрясения на северо-западе Турции в августе 1999 года, жертвами которого стали 18 тыс. человек. Греция немедленно предложила помощь, греческие спасатели одними из первых прибыли на место происшествия. Сочувствие было огромным. Месяц спустя земля содрогнулась в Афинах, значительно слабее, но погибли 143 человека – теперь уже турецкие помощники были наготове. Поскольку обе страны очень уязвимы к землетрясениям, у них имеются соответствующие специальные подразделения.

Эта взаимная помощь была настолько выдающейся из-за того, что ей предшествовал беспрецедентный кризис: 15 февраля 1999 года турецкий отряд особого назначения схватил беглого лидера РПК Абдуллу Оджалана, когда тот выходил с территории греческого посольства в столице Кении Найроби. То, что Греция, очевидно, предоставила убежище врагу государства номер один, вызвало безграничное возмущение в Турции. Казалось, подтвердились всегда отвергавшиеся обвинения в том, что Греция поддерживает РПК в нападениях на турецкое государство.

В результате трое греческих министров были вынуждены уйти в отставку. Но турецкий гнев был таким сильным, что вполне вероятной казалась война – через 25 лет после вооруженного конфликта на Кипре, приведшего к разделу острова. Именно после этого критического спада наступила «дипломатия землетрясения». Речь шла не только о беспрецедентной волне взаимных визитов и заявлений о дружбе, но и о конкретных решениях: Греция, в частности, отказалась от своей принципиальной позиции против предоставления Турции статуса кандидата в члены ЕС, чтобы процесс мог начаться.

2015 год стал началом все большего отчуждения

Потепление в отношениях наблюдалось и в первые годы эпохи Эрдогана, но 2015 год стал началом все большего отчуждения. Тема беженцев вызвала недопонимание между Турцией и ЕС. С наличием в стране самого большого в мире количества беженцев – почти 4 миллионов – связаны огромные проблемы, о чем часто забывают за обвинениями, хотя и справедливыми, в том, что Эрдоган инструментализирует вопрос беженцев.

Но прежде всего напряженность обусловлена геополитическими претензиями: в рамках стратегии Mavi Vatan («Синее отечество») Турция стремится удовлетворить собственные интересы в Восточном Средиземноморье. Между тем Греция в 2019 году создала альянс с Кипром, Египтом и Израилем как с участниками Газового форума Восточного Средиземноморья для интенсификации добычи и продажи имеющихся резервов газа. Турция, которая не признает морские границы с Грецией и Кипром, осталась вне его.

В 2023 году исполнится 100 лет после так называемого обмена населением

Нынешнее сближение дает вполне реальный шанс начать заново. Даже несмотря на то, что в обеих странах весной должны состояться выборы, в результате которых главы обоих правительств могут потерять должности. В Турции растет критика Эрдогана, не в последнюю очередь из-за его кризисного менеджмента. Мицотакис находится в центре скандала с прослушкой. Но сложилось так, что о ведении предвыборной кампании за спиной у соседа не может быть и речи. К тому же турецкий и греческий народы четко дали понять, что не заинтересованы во вражде.

В греческо-турецкой истории есть примерно одинаковое количество объединяющих и разъединяющих факторов, но в значительной степени это общая история. В 2023 году исполнится 100 лет после так называемого обмена населением – предусмотренного Лозаннским договором изгнания 1,2 млн греков из Турции и 400 тыс. мусульман из Греции. В значительной степени именно оно положило конец многовековому сосуществованию в Османской империи. Десятилетиями изгнанники тосковали по старой родине. Уважение к общему культурному наследию и меньшинствам, которые еще остаются в обеих странах, могли бы стать хорошими исходными точками для улучшения отношений, ведь сейчас реисламизация византийского Собора Святой Софии в Стамбуле вызывает не меньше критики, чем плохое состояние бывших османских мечетей в Салониках.

«Дипломатия землетрясения» может быть успешной только тогда, когда переходит в конкретные шаги

Но «дипломатия землетрясения» может быть успешной только тогда, когда переходит в конкретные шаги: международному сообществу стоит выступить с поддержкой. Именно Германия могла бы сыграть здесь важную роль. Хотя недавно эта страна стала на сторону члена ЕС Греции, но традиционно является близким партнером Турции. Сочувствие к жертвам, среди которых много родственников немецких граждан турецкого происхождения, в Германии также велико. Собственно, сейчас самое время для немецкого правительства поддержать урегулирование конфликта в Восточном Средиземноморье. Включение Турции в Газовый форум могло бы стать ключевым шагом в этом направлении.

Во время визита Дендиаса турецкий министр иностранных дел рассказал, что в 1999 году он, тогда еще обычный гражданин, написал письмо в журнал Time. В нем он размышлял о том, что Греции и Турции необязательно ждать следующего землетрясения, чтобы улучшить свои отношения. Сейчас следует вернуться к этой точке зрения. Именно такой подход необходимо применить, чтобы вынести из ужасной трагедии что-то положительное.