С момента обретения Грузией независимости все политические лидеры страны, несмотря на фундаментальные различия в своих подходах к политике и общем видении будущего, последовательно придерживались стратегической цели европейской и евроатлантической интеграции. Эта цель также служила основной движущей силой внутреннего политического и социально-экономического развития.
Когда процесс европейской интеграции потребовал от правительства проведения серьезных реформ для обеспечения реальной независимости демократических институтов – например, судебной системы, следственных органов и избирательной комиссии, – возникла необходимость в более инклюзивном политическом процессе. Тогда правительство партии «Грузинская мечта» (ГМ) и ее фактический лидер Бидзина Иванишвили восприняли это как прямую угрозу своей способности удерживать власть.
Постепенно стали проявляться признаки отхода от стратегического курса, а после вторжения России в Украину стало очевидно, что цели правительства выходят за рамки простого удержания власти. Де-факто правитель Иванишвили и его политическая команда стали опорой и союзниками Москвы.
Весной 2023 года «Грузинская мечта» представила закон «об иноагентах», что вызвало массовые протесты против антиевропейского курса власти. Несмотря на волны демонстраций в 2023-2024 годах, закон был принят, и тогда надежды на перемены общество связывало с парламентскими выборами 2024 года. Но и выборы не смогли вернуть страну на демократический путь. А после объявления о выходе Грузии из процесса европейской интеграции в ноябре 2024-го страну охватила новая масштабная волна протестов и глубокий политический кризис.
Что было достигнуто
Протестное движение, возникшее 28 ноября прошлого года, уникально по своей продолжительности и формату: оно самоорганизовано и не имеет явных лидеров. Преобладают гражданские, беспартийные инициативы и самоорганизованные группы, хотя политические партии также играют определенную роль.
Протесты по-прежнему играют важную роль в формировании внутренней и внешней повестки страны, несмотря на недавнее снижение уровня участия
В течение года протесты способствовали беспрецедентному уровню общественной солидарности и созданию эффективных неформальных сетей взаимной поддержки.
Власть, которая делала вид, что имеет широкую поддержку населения, так и не смогла нормализовать новый статус-кво и обрести внутреннюю или внешнюю легитимность из-за принципиальной позиции протеста. Она все больше отдаляется от западного демократического сообщества.
ГМ продолжает распространять пропаганду и дезинформацию, заявляя об экономических и политических успехах и одновременно продвигая антизападные идеи – и в некоторых случаях достаточно успешно. Тем не менее очевидно, что стратегия правящей партии является в основном реактивной – определяемой протестами и продолжающимся системным кризисом. Протесты по-прежнему играют важную роль в формировании внутренней и внешней повестки страны, несмотря на недавнее снижение уровня участия. Правящие элиты сосредоточены на подавлении протестующих через аресты активистов и политических лидеров, ограничения свободы слова и собраний, прекращение деятельности ведущих организаций гражданского общества, запреты оппозиционных партий и другие принудительные меры.
В Грузии уже создана правовая структура, характерная для гегемонистского авторитарного режима. Но ее полное внедрение еще не завершено – благодаря моральной стойкости, решимости и мужеству протестующих и политических заключенных.
Стратегическая ошибка
Протестное движение значительно пострадало 4 октября 2025 года, что усугубило раскол между оппозиционными партиями и усилило гнев в некоторых протестных группах.
Политики не смогли использовать предусмотренный Конституцией день муниципальных выборов в качестве основы для координации действий оппозиционных партий и новой мобилизации общественности – будь то через совместное участие в выборах или их бойкот. Вместо этого они растратили ресурсы, вступив в конфликт друг с другом.
Ни бойкотировавшие, ни участвовавшие партии не достигли ощутимых результатов. Одновременно предполагаемая «мирная революция» оказалась еще одним неудачным подходом.
В результате единственными, кто выиграл от этого, стали правящая партия и ее руководство. В разгар политического «медового месяца» «Грузинская мечта» официально закрепила свой «триумф» на выборах и начала новую кампанию против протестов, включавшую дополнительные ограничения свободы слова и собраний, а также новую волну арестов. Кроме того, были инициированы официальные процедуры по запрету нескольких ведущих оппозиционных партий.
Стратегии будущих действий
В нынешних условиях маловероятно, что ситуация быстро изменится. Следует сосредоточиться на среднесрочных и долгосрочных целях: проанализировать прошлые ошибки и разработать стратегии будущих действий, чтобы обеспечить успех через скоординированную политическую борьбу и единую стратегию.
Необходимо сформировать альтернативную политическую повестку и дискурс, включающие профессиональную и систематическую информационную кампанию против пропаганды и дезинформации, развитие гражданских инициатив и улучшение коммуникации с более широкой аудиторией, в том числе на местном уровне.
На сегодняшний день нет ни одной политической силы или отдельной личности, обладающей необходимыми ресурсами, чтобы предложить обществу надежную альтернативу
На сегодняшний день нет ни одной политической силы или отдельной личности, обладающей необходимыми ресурсами, чтобы предложить обществу надежную альтернативу и самостоятельно победить или значительно ослабить режим. Оппозиции нужен новый проект консолидации, который будет восприниматься как реальная и сильная альтернатива.
Некоторые продолжают выступать за объединение оппозиции как единственное решение текущего кризиса. Хотя такое объединение желательно, оно кажется недостижимым из-за степени политической поляризации и враждебного характера отношений.
Более практичным подходом является создание постоянной платформы для консультаций и координации между партиями, которая определяла бы общие правила и способствовала реализации единой стратегии. Президент Саломе Зурабишвили, которая в настоящее время является наиболее беспристрастной политической фигурой, имеет возможность возобновить работу многопартийной консультативно-координационной платформы. На первом этапе она может объединить партии, уже готовые к такому сотрудничеству, с возможностью последующего расширения.
В некоторых случаях потенциал для более тесного сотрудничества и объединения партий с похожими политическими философиями и видением стал бы ценным дополнением, укрепив общий процесс координации.
Кроме того, крайне важно рассматривать этот процесс вне рамок традиционной партийной политики. Консультативно-координационная платформа должна также включать представителей формальных и неформальных объединений, новых гражданских лидеров и профессионалов из разных сфер.
Организация не должна быть строго иерархической или институционализированной; напротив, она должна представлять собой многоуровневую, адаптируемую структуру с четко определенными целями и последовательной политической повесткой.
В этот решающий момент модель консультативно-координационной платформы представляется более осуществимой, чем идеалистическая, но недостижимая концепция единой оппозиции, и в будущем она может перерасти в более тесное партнерство.
