Мы живем во времена больших перемен. Ценностный консенсус поставлен под сомнение впервые со времени его принятия в 1945 году и подтверждения изменениями 1989 года, поэтому прогрессивная политика вынуждена разработать новые стратегии противодействия. Усиление позиций антилиберализма и неофашизма – не естественный катаклизм. Все это имеет свои причины. Предсказать можно даже землетрясение, если вовремя заметить признаки. Какие-то здания его выдерживают, какие-то, наоборот, разрушаются. В этом смысле нас интересует одно: как строить так, чтобы здания выдержали толчки и вибрацию в будущем?
Еще в начале 2010-х годов глобальное антигендерное движение по-новому определило политические, культурные и социальные границы, а также бросило вызов устоявшимся политическим лагерям. Последующие кризисные ситуации имели эффект землетрясения мирового масштаба. Повсюду – от Варшавы до Парижа – десятки тысяч людей вышли на улицы протестовать против браков как таковых, инициировать референдумы об ограничении прав на усыновление и требовать внесения изменений в учебные программы, чтобы запретить уроки сексуального воспитания школьников. Даже если представители антигендерного движения спорят о политике гендерного равенства, их беспокоит изменение европейской системы ценностей и политических институтов. Их цель – отход от либеральной демократии. Это движение – не просто продолжение традиционного антифеминизма, а целенаправленная националистическая и неоконсервативная реакция.
Интересно, что эти движения связаны глобально, однако действуют на национальном или даже локальном уровне. Они создают новые политические, культурные и социальные линии конфронтации, атакуя либерализм и косвенным образом демократию, поскольку эти понятия связаны еще с эпохи Просвещения. Но стоит отметить, что это «землетрясение» имеет и другую сторону, а именно: никогда до этого гендерные исследования не вызывали такого значительного интереса. В 2013 году слово «гендер» было выбрано словом года в Польше. Ученые все чаще получают запросы о результатах своих исследований и приглашения на публичные дискуссии. Теперь вопрос вот в чем: как можно использовать повышенный интерес, чтобы укрепить наш дом и защитить его от землетрясения?
Прогрессивная политика должна иметь тесную связь с реальной жизнью людей и отходить от языка технократии
В этом контексте следует переосмыслить роль неправительственных организаций (НПО). Очень часто их автоматически приравнивают к прогрессу и правам человека, но на самом деле антилиберальные правительства создают такие неправительственные организации, которые подконтрольны государству и имитируют прогрессивные организации, на деле служа государственным интересам. В Венгрии, например, полученные от ратификации Стамбульской конвенции средства перенаправляются таким НПО или религиозным организациям. Таким образом группы, которые занимаются защитой прав женщин и действуют уже достаточно давно, не получают должной поддержки.
Антилиберальные правительства используют дискурс безопасности, чтобы запугивать население и изображать себя защитниками. Такие деятели, как американский меценат Джордж Сорос, мигранты или эксперты по гендерным вопросам, изображаются как угроза. Эта стратегия делегитимизирует профессиональные специальные знания и провоцирует запугивание. Для того чтобы ослабить политическое влияние прогрессивных голосов, ученых и экспертов по вопросам гендерных исследований все чаще называют «врагами».
Фокус внимания в антилиберальных странах смещается с прав женщин на семейные структуры. В политических отчетах женщины представлены не как независимые деятели, а как часть семьи. В отчетах в Венгрии и Польше слово «женщины» заменяют словом «семьи». Эта стратегия направлена на ослабление прав женщин и становление традиционных семейных ценностей как государственного идеала. Стоит отметить, что укрепляя альтернативные сети, мы можем этому противостоять.
Антимодернистские движения оказывают все большее влияние на демократические выборы. Мероприятия, которые проводились ранее – просветительские кампании, стратегии правовой защиты и онлайн-мониторинг – оказались успешными, но лишь частично. Более эффективные стратегии включают внимание к прогрессивной политике, переосмысление роли неправительственных организаций, сосредоточение внимания на местных движениях и более широкую перспективу равных прав, которая выходит за пределы рынка труда.
Прогрессивная политика должна иметь тесную связь с реальной жизнью людей и отходить от языка технократии. Эмоционально заряженные сообщения успешно мобилизуют антигендерные настроения, а некритическое использование технических терминов, таких как гендерный мейнстриминг или гендерное бюджетирование, затрудняет коммуникацию с общественностью. Мы вместо этого нуждаемся в новых и понятных нарративах, которые будут иметь влияние на население за пределами академических и политических кругов.
Мы должны поддерживать местные движения, а не неправительственные организации. Антилиберальные правительства подрывают традиционные неправительственные организации, создавая собственные и предоставляя им государственную поддержку. Подобные организации вроде бы и ведут правозащитную деятельность, но на самом деле преследуют цели, навязанные им государством. Именно поэтому следует сосредоточить внимание на местных движениях, которые менее подвержены государственному влиянию. Местные инициативы могут бросить вызов антилиберальным организациям более эффективно, чем зависимые от доноров НПО, которых часто называют «агентами иностранного влияния».
К тому же нельзя забывать о равенстве прав вне рабочего места. Исторически сложилось, что равенство было связано с трудовыми правами. Автоматизация труда все больше вытесняет традиционные женские профессии, а неоплачиваемая работа по уходу за больными романтизируется снова и снова. Антилиберальные правительства усиливают эту тенденцию, продвигая фундаменталистскую идею о роли женщины: матери и сиделки. Преследуя цель дальнейшего ограничения прав женщин, представители правых партий говорят о «семейной политике» вместо «женской политики». Либеральная защита «права на выбор материнства» не работает. Главный вопрос вот в чем: кто будет воспитывать детей, заботиться о больных и стариках в будущем? Прогрессивный ответ на этот «кризис ухода» имеет решающее значение для полного изменения консервативных нарративов.
Сопротивление авторитарному государству должно быть укорененным на местном уровне и в то же время сохранять глобальную перспективу. Борьба с коррупцией или за равенство прав мобилизует эффективнее, когда она связана с конкретными проблемами на местном уровне. Будущее политического представительства может зависеть от возрождения местных движений, которые бросают вызов существующим партийным структурам и выходят за пределы традиционных моделей неправительственных организаций.
Вместо того чтобы просто реагировать на атаки, прогрессивные силы должны разработать собственную независимую стратегию. Антигендерная кампания использует классические пропагандистские инструменты для мобилизации европейско-христианской идентичности против прав ЛГБТ-сообщества и феминизма. Именно поэтому важно работать с хорошо продуманными долгосрочными стратегиями противодействия. Есть пример со времен апартеида, который вдохновляет, а именно инициатива уличного закона Дэвида Дж. МакКвида-Мейсона в Южной Африке. Он сосредоточился на понятном, практическом образовании вместо абстрактной риторики о правах человека и таким образом способствовал преодолению режима. Сегодня мы нуждаемся в похожем подходе.
Эффективная борьба с антилиберальными стратегиями требует взвешенного подхода. Существенным первым шагом является укрепление профессиональных сетей путем участия в профессиональных организациях. Эти сети предлагают не только профессиональный обмен, но и платформу для организации совместного сопротивления антилиберальным тенденциям. Открытые дебаты следует проводить целенаправленно, сосредотачиваясь на исследованиях, ориентированных на принятие решений, а не теряясь в идеологических спорах. Важно использовать понятный язык и избегать чрезмерного употребления профессионального жаргона. Только так прогрессивный контент может стать доступным для широкой общественности. Только так можно получить поддержку.
Инвестировать усилия в споры, имеющие реальные шансы на успех, эффективнее, чем реагировать на каждую провокацию
Поскольку антилиберальные правительства часто манипулируют законами в свою пользу, очень важно целенаправленно использовать правовую экспертизу. Обоснованная правовая защита может помочь защитить демократические принципы и прогрессивное использование правовой свободы. Сотрудничество с инфлюенсерами может помочь увеличить охват прогрессивного контента. Социальные сети – это на самом деле мощное оружие для влияния на общественные дебаты и охвата более широкой аудитории. Одновременно следует активно использовать существующие институты для усиления защиты прав человека через уже созданные структуры.
Еще одним эффективным инструментом является стратегическое позиционирование равенства прав как национального достижения. Историческая приверженность страны правам человека может быть использована как аргумент для закрепления прогрессивных проблем на политическом и социальном уровнях. Конфликты следует направлять и выбирать со стратегической целью. Инвестировать усилия в споры, имеющие реальные шансы на успех, эффективнее, чем реагировать на каждую провокацию. Одним из видов сопротивления может стать молчание. То есть сознательно ограничивая возможности коммуникации, вы не предоставляете площадку антилиберальным силам, таким образом лишая их внимания.
Благодаря разумному сочетанию этих мер прогрессивные деятели могут достичь устойчивого успеха и противостоять антилиберальным стратегиям. В то же время прогрессивные деятели должны выходить за пределы неолиберальной модели эмансипации и формировать феминистическую политику таким образом, чтобы она охватывала широкие слои населения. Сегодня уже недостаточно просто объяснить, «что такое гендер». Вместо защитной реакции прогрессивные силы должны создавать инновационные, понятные и убедительные альтернативы, имеющие шанс получить значительную социальную поддержку.
Эта статья является переводом и сокращенной версией статьи GATE
