На Мюнхенской конференции по вопросам безопасности столкнулись две радикально разные концепции порядка. Вероятно, этот момент войдет в учебники истории как конец либерального мирового порядка – та точка, где уже нельзя не замечать эрозию либеральной гегемонии в западных демократиях.

По сути, американский вице-президент Джей Ди Вэнс имел два сообщения для европейцев. Во-первых, США кардинально переделывают свою систему управления и ждут того же от европейских союзников. Во-вторых, если изменения в Европе не произойдут, будет разрушен фундамент общих ценностей трансатлантического партнерства, а вместе с ним и американские гарантии безопасности.

Реакция европейцев показательна. Поразительно много комментаторов так и не поняли, насколько эпохальными являются месседжи американца, и расценили их как наглое вмешательство в европейские дела, к тому же со стороны члена администрации Трампа, которую считают «правой», следовательно, «злой». Злые языки могли бы возразить: мол, игнорируется тот факт, что с точки зрения императора дела вассалов – внутренние дела. Например, Трамп назвал премьер-министра суверенного государства Канада Джастина Трюдо «губернатором» – как будто он возглавляет американскую провинцию.

Более умные обозреватели, тем не менее, признали, что это был не разговор между равными партнерами, а угроза покровителя: или Европа следует заданным курсом, или будет беззащитной перед будущей российской агрессией. Некоторые даже рассуждали, не стремятся ли США намеренно развалить Европейский союз, ведь американским олигархам было бы легче давить на каждое европейское карликовое государство в отдельности.

В дальнейшем европейцам придется самим нести основное бремя защиты своего континента конвенционным оружием

К геополитическому прочтению мало что можно добавить. Фактически США открыто ставят под сомнение необходимость трансатлантического альянса, который более 80 лет был несущим элементом (западно)европейской архитектуры безопасности. Даже если альянс будет обновлен – а сомнений в этом уже достаточно, чтобы ослабить способность к сдерживанию внешних противников – цена будет высокой. В дальнейшем европейцам придется самим нести основное бремя защиты своего континента конвенционным (а возможно, и ядерным) оружием. Америка же полностью сосредоточится на борьбе с Китаем за гегемонию.

США больше не хотят быть мировым полицейским и обеспечивать глобальную сеть многосторонних институтов и международного права, которую они сами ранее представляли как основанный на правилах либеральный мировой порядок. Это не только означает блокирование системы ООН, но и ставит под вопрос открытость мировой экономики. То есть гегемон объявляет созданный им же порядок устаревшим. Для европейцев, чьи мини-армии целенаправленно и тесно связаны с американской военной машиной, а экспортная экономика зависима от глобальных цепей поставок, это в корне меняет условия безопасности и благосостояния.

Но кое-что до сих пор покрыто туманом, а именно столкновение двух радикально разных концепций порядка. Иными словами, хотя многие постепенно осознают, что либеральный порядок подходит к концу, пока непонятно, какой другой порядок должен прийти ему на смену. Неудивительно, что многим европейцам и прогрессивным американцам трудно понять, что же на самом деле имеет в виду правительство США. Просто лексика этого нового порядка нам пока чужда.

Например, на порывы президента США аннексировать Гренландию, Панаму и Канаду посмотрели сквозь пальцы, как на странные провокации. Но за ними может стоять желание возродить доктрину Монро, то есть вернуть сверхдержаву США в западное полушарие, где она доминирует. Если добавить готовность фактически отдать России Украину, становится очевидным мышление такими категориями, как сферы влияния. Этот способ мышления знаком Европе уже много веков, но вышел из моды во времена однополярной гегемонии. Вполне возможно, что США договорятся со сверхдержавами-соперниками, Китаем и Россией, о невмешательстве в сферы влияния друг друга. Это определит судьбу Тайваня, а также Кавказа.

Европейцы возмущенно кричат: «Предательство!». Но не следует забывать, что Европа тоже в прошлом стабилизировала свой многополярный порядок с помощью зон влияния и соглашений – в XIX веке довольно успешно. А вот попытка Германии достичь гегемонии силой привела к двум мировым войнам.

Можно предположить, что Европа скоро откажется от упрямого «именно сейчас» в отношении Украины

Американские неоконсерваторы сейчас считают себя способными вести и выиграть войну против ядерной сверхдержавы Китая. Но стоит отметить, что Трамп снял личную охрану с важнейших их представителей, чем отодвинул их на задний план политики. То есть правительство США, похоже, признает, что военная победа над Китаем нереальна и что пути назад в однополярный мир нет.

Произошло действительно эпохальное изменение мирового баланса сил. Американцы просто приняли его быстрее, чем европейцы. Можно предположить, что Европа скоро откажется от упрямого «именно сейчас» по отношению к Украине. Попытки обратить мир в западные ценности тоже, вероятно, вскоре окажутся на свалке истории. Если Европа не хочет стать пешкой в игре сверхдержав, ей не следует медлить с внутренней реорганизацией. Способность к политическому и военному самоутверждению, однако, имеет высокую цену. Чтобы реорганизация не погрязла в спорах, эти огромные расходы надо распределить справедливо. Иными словами, надо пересмотреть общественный договор.

Не менее радикальной является внутренняя реорганизация американского governance, для которой Трамп применяет кувалду в лице Маска. Внутри страны это часто интерпретируют как месть deep state или даже как шаг в сторону авторитарного режима, а возможно, и монархии.

Собственно, в правительстве Трампа есть те, кто сомневается, что неповоротливым западным либеральным демократиям есть что противопоставить китайскому государственному капитализму, и стремится к новой форме технократического авторитарного правления. Политика Трампа, которую он осуществляет через приказы, соответствует этому духу.

Европейские критики часто безрассудно расценивают призыв вице-президента США уважать свободу мысли и волю избирателей как «правый» и «наглый». Но и в Европе все больше граждан не хотят описанного выше хода событий и четко настаивают на исправлении ситуации.

Борьба за власть в этой новой формации в самом разгаре

Критики упускают из виду то, что governance на протяжении веков постоянно адаптировалось к новым трудностям и технологическим возможностям. Французская революция и прусские реформы – разные проявления этого. Кроме того, следует признать, что государственные бюрократии, появившиеся в конце XIX века, не справляются с потребностями современного мира, глобализированного и динамичного, где все связаны. Особенно тогда, когда речь идет об импульсах, быстро распространяющихся по миру, таких как пандемии, миграция, информация или финансовые кризисы. Tech-bros, прежде всего Илон Маск, хотят с помощью искусственного интеллекта сделать вялые аналоговые бюрократии, которые обвиняют (и небезосновательно) в махинациях и коррупции, более эффективными, компетентными и быстрыми. Словом, в системной конкуренции с Китаем США делают ставку на обновление операционной системы.

Янис Варуфакис справедливо предостерегает, что это отнюдь не невинное служение народу (так же, как самый богатый человек в мире помогает миллионам голодающих детей вовсе не из большой щедрости). За этим стоит желание олигархов встроить технофеодализм в американские государственные институты. Цель – высокоэффективная технократия, выведенная из-под контроля демократического суверена и полностью сосредоточенная на обеспечении фискальной и материальной инфраструктуры цифрового капитализма.

Борьба за власть в этой новой формации в самом разгаре. Открытая вражда между Стивом Бэнноном, интеллектуальным лидером движения MAGA, и Илоном Маском, tech-overlord’ом, позволяет представить жестокую борьбу за кулисами коалиции Трампа. Альянс будет сохраняться, пока речь идет о разрушении старого. Но в важном интервью New York Times Бэннон пообещал объявить технологическим олигархам войну в случае, если они попытаются институционально утвердить технофеодализм. Почти все, от геостратегической ориентации до баланса внутри американской империи, сейчас становится предметом мировоззренческих споров, и пока непонятно, какие фракции и модели мышления в итоге возьмут верх.

Мы, европейцы, должны срочно научиться расшифровывать, о чем на самом деле идет речь в этой борьбе за власть. С точки зрения либерализма, который был общей ценностной основой Запада вплоть до нынешних потрясений, многое из этого не имеет смысла. Вместо того чтобы отмахиваться от трампистов как от сумасшедших, коррумпированных или невоспитанных, европейцы должны осознать, что стоит на кону, и использовать свое влияние (которое стремительно уменьшается) для защиты своих интересов. Потому что ясно одно: мы давно вступили в новую эпоху мировой истории и рискуем остаться за бортом, если не поймем быстро, как она работает. Перефразируя Горбачева: жизнь наказывает тех, кто опаздывает.